"...на мысли" | Страница 4 | Альтернативный Форум

"...на мысли"

  • Автор темы Автор темы удален.
  • Дата начала Дата начала
рисую корабли

ты - молчишь, я - рисую корабли, жгучий - воздух мечты, такое черное - небо, такой яростный - взгляд -
так - (не)бывает, так - не(обычно)!!! не ошибись - со мной, стань - мечтой, убей меня, такую обычную, скучную, битую, рваную. рискни - у меня сил хватило только не забыть, но - не исполнить!
напои рисованые паруса - рисованым моим штормом. стань - ветром,что режет глаза в раскосые, монгольские, рвани снасти, ворвись в это небо, раскидай мои темные тучи, перекрои мой мир на свой лад (в клочья - если захочешь).
и меня - в клочья! меня - так и надо, глупую...
я рисую - корабли. ты - отводишь глаза ...
(с)
 
"Сегодня празник, который придумали компании, производящии открытки, чтобы заставить людей чуствовать себя паршиво. Сегодня я прогулял, сел в поезд и уехал в Монтек. Сам не знаю зачем, я ведь не импульсивный человек. Все от того что утром я проснулся совершенно разбитым, надо было чинить машину.
Какая же на этом пляже холодрыга, Монтек в феврале - прекрассно Джоел. Страницы вырваны, не помню чтобы я это делал. Впервые за последние два года я решил что то записать. Разочаровался в песке, это всего лишь камешки..."
 
есть люди-Глыбы
знакомство с которыми выворачивает тебя наизнанку и на мгновение делает зрячим
ты просто стоишь рядом ,слушаешь их и не чувствуешь под ногами тверди
и тебе уже никогда не забыть этого ощущения
это будто бы ты всю жизнь жил в стремительном неотвратимом падении
а потом вдруг на секунду научился парить над Бездной

а еще есть люди паразиты
с виду это наиприятнейшие и милейшие граждане
а на деле они цветы мясоеды
выглядят аппетитно, пахнут заманчиво, а внутри Бесполезное Ничто
они высасывают твоё время заполняя его своей сущностью-Пустотой
схлопывая как картонную книжку твою жизнь
РРРРРАЗ и старость
а вспомнить нечего


(с) генри морган
 
- Нет, этот барашек уже совсем хилый. Нарисуй другого.
Я нарисовал.
Мой новый друг мягко, снисходительно улыбнулся.
- Ты же сам видишь, - сказал он, - это не барашек. Это большой
баран. У него рога...
Я опять нарисовал по-другому. Но он и от этого рисунка отказался:
- Этот слишком старый. Мне нужен такой барашек, чтобы жил долго.
Тут я потерял терпение - ведь мне надо было поскорей разобрать
мотор - и нацарапал ящик.
И сказал малышу:
- Вот тебе ящик. А в нем сидит такой барашек, какого тебе хочется.
Но как же я удивился, когда мой строгий судья вдруг просиял:
- Вот это хорошо! Как ты думаешь, много этому барашку надо травы?
- А что?
- Ведь у меня дома всего очень мало...
- Ему хватит. Я тебе даю совсем маленького барашка.
- Не такой уж он маленький... - сказал он, наклонив голову и
разглядывая рисунок. - Смотри-ка! Он уснул...


(с) Антуан де Сент-Экзюпери. Маленький принц
 
" ... прежде всего, не надо верить обещаниям, а на свете их так много - обещают богатство, спасение души, любовь до гроба. Есть люди, которые считают себя вправе посулить всё, что угодно. Есть другие - те соглашаются поверить в любые посулы, лишь бы они гарантировали им иную, лучшую участь ... Те, которые обещают и обещания не выполняют, в конце концов становятся бессильными и никчемными. И это же происходит с теми легковерными, что хватаются за обещанное ..." (с)
 
Откуда такое количество сумасшедших? Жизнь прожигающих, рушащих всё и вся… Им бы пилюли пить – нет же: маниакально под здоровых косят.
Откуда на свете столько умалишённых? Нет, те, что выше – не одно и то же!
Эти не отличат гречневой от пшённой. С ними надо поласковей, с теми - построже.
Откуда такое количество вездесущих, всепонимающих с полпинка: эту бы улочку – поузче, эту бы статую – в небо – до потолка!
Слепо повинующихся кучка свято верит во всякую дребедень: мол, каждый по заслугам получит, и без тени на вид не катит плетень.
Откуда такое количество от-странённых, от-брошенных, от-вергнутых, от-ставных, ищущих правду в стаканах гранёных, регулярно от неё получая в пах и поддых.
Откуда между ними такая пропасть? Не иначе – посланцы с разных планет. Вроде у всех есть: нос, уши, попа. А, всё равно,
общего ничего нет…
(с)
 
Дыхание
Алексей Писанко

Раньше, в самом начале, я был безликим семенем или просто дыханием далекого Бога, и рисунки моих листьев не оформились, а узлы и морщины моей коры еще не были руслами рек из дождя и теплой росы. Мне не дано познать и запомнить ни одной из бесконечных степеней моего родства, и никто ничего не расскажет о свете, который коснулся меня впервые.
Теплые сухие ветры смахивали и подбрасывали уютную земную пыль надо мной, и черные кроты ходили вокруг своими дорогами, но мне суждено было жить и пить дожди, и тянуться к солнцу, а солнце тащило меня к себе, завязывая все в те же пыльные ветры стебель, вызревающий в ствол.
Когда я стал юным, мои тонкие ветви пели тихие песни над низкой синеватой травой, песни, понятные только мне. А спустя время, уже окрепшие, мои ветви с чем-то сплетались. То ли во мне запуталось перекати-поле… То ли у меня были братья…
Однажды в моей жизни появились твои теплые руки. И я пронес все едва уловимые касания твоих пальцев через каждый свой шелест, через тысячи дней полета ленивого облака надо мной.
Десять твоих пальцев… они перебрали меня, как струны. Твое дыхание было таким горячим и влажным, что мои грубые поры открылись. И крошечным пожаром проскользнула по моей проторенной коре твоя крупная соленая слеза, спустилась в самый низ и ушла глубоко в землю.
А солнце лучами и бликами перепутало твои плакучие волосы и мою кудрявую крону, и помолодевший ветер ронял на тебя мои росы…
Потом ты ушла и больше никогда не вернулась. А я встречал с памятью о тебе каждый восток солнца, и в любой миг из всех моих маетных дней после тебя каждая мельчайшая частица моего вещества мечтала стать серым пеплом под твоими пальцами, твоим дыханием и твоей слезой.
И я, никогда ни до, ни после не знавший тебя, ничего не понимающий в твоей судьбе и ничего о ней не ведающий, не помышляющий даже о том, что в мире был, а может быть даже есть кто-то, кто мог бы узнать и произносить твое имя и слышать твой голос, брать тебя за руку и касаться твоих волос, знать о твоей грусти и твоей радости, делить с тобой кров и творить детей, – я, впитав своей грубой корой ничтожный набросок чуда твоего существа, взрастил себя твоим домом, возвышенным и прекрасным, как старинный, задумчивый и глубокий вечерний лес молчаливых деревьев под россыпью серебряных звезд и медлительным перистым облаком, заслонившим луну.
И мне не нужно иных тепла и грез, кроме одной мечты, будто однажды ты придешь в мой лес, завернувшись теплым ветром, с лучами солнца, перепутанными в волосах, и твои пальцы снова переберут меня, как струны, и ты услышишь, как живы и выросли во мне твое дыхание и твоя слеза.
 
Л.Никонов
Постмодернизм как глобализация в искусстве

Универсальность и всеохватывающая прожорливость постмодернизма, по всей видимости, не имеет аналогов в истории искусства (если такая вообще имеется). Ни символизм 19-ого, ни даже сюрреализм не были настолько всеядны, в силу своей идеологизированности. Структуралисты, а позднее постструктуралисты, Бахтин, Барт и Умберто Эко, создав почву для безудержной ассимиляции любого стиля, позаботились об исключении какой-либо идеологии из практики постмодернизма. В любом случае, любой бразильский телесериал теперь может рассматриваться как истинное произведение, не менее используемое в качестве цитаты, чем, например, "Гамлет". Уорхолловская банка "Кока-Колы", по сути, оправдывала и равняла китайскую рубашку и "Джоконду". Для постмодернистского сознания цитата и саркастичность есть такой же безусловный фактор творения, как слово или нота. В этой вавилонской башне, безусловно, являющейся отражением все более склонного к монополии и тирании политического истеблишмента и оболваненных, загипнотизированных людей: пролетариату - телевизор, обывателю - телевизор, интеллектуалу - чего хочешь, от порнухи до Джойса и тому подобное. Почему антиглобалисты не видят врага? Гегель повинен в мировой бойне не менее Гитлера. Идеологию вначале формируют философы, художники, музыканты и филологи.
Первыми фашистами были итальянские футуристы. Русское анархо-панк движение так и будет разрозненно и неспособно к активным действиям, пока не поймет, что искоренение глобалистских тенденций должно начинаться с деидеологизированной деятельности в области мысли и духа. С врагом нужно бороться его же средствами и... начинать, сначала, а не играть в революционеров конца девятнадцатого века. Глобализация и постмодернизм - две стороны одной медали. И отказ от первого должен закономерно привести к понятному выводу: Бакунин и Кропоткин, даже Маркузе уже не есть актуальные средства для отвращения угрозы. Анархизму требуется серьезное философское, филологическое и, не боюсь этого слова, теологическое обоснование для разрушения существующего дерьма. В этом, на мой взгляд, - его главная задача, остальное, по крайней мере, в России - школьная игра в войнушку. Начинать как бы на пустом месте, то есть, в области идей, противостоящих именно постмодернизму, как классицизму двадцать первого века, а значит реального врага на пути к будущему искусства.
(с)
 
Последнее редактирование модератором:
Живое небо

Лика Бэнтон


Я шла по улице, а надо мной показывали облака, облака были разные: розовые, зелёные и синие, они плыли с севера на юг, не замечая меня внизу. Я всегда любовалась голубым экраном вверху, а мама говорила, что раньше, вместо экрана, было небо, и облака были только белые. «Ха, – думаю я, – дудки! Не могли экран нормальный сделать!» Сейчас можно наблюдать за облаками, они такие странные, а раньше были только белые. «Чёрт возьми, что интересного в белых облаках?» – никак не могла успокоиться я.
«У экрана так много лиц: утром – одно, вечером – другое, ночью – третье» , – сказала я, глядя в мамины глаза.
«А раньше, – начала она, – небо было всегда разным: каждую ночь оно менялось, нельзя было запомнить звезду, каждую ночь они менялись местами. Утром мы видели рассвет, а сейчас не удаётся застать такое время. Небо могло быть бирюзовым, голубым, каждое утро разные оттенки».
Я слушала рассказ о небе, которого не видела и, наверное, никогда не увижу. Было странно слышать, что небо нельзя достать рукой. Сейчас я точно знаю, что, если забраться на крышу соседнего дома и вытянуть руку вверх, то можно потрогать стекло экрана. Оно такое же, как окно, только очень толстое, его нельзя разбить камнем, но вот, если попробовать что-то потяжелее, то можно, наверное, пробить дырку в экране, но никто ещё не пробовал. Все боятся, и я боюсь.

А раньше было небо…
 
"У людей столько проблем с любовью, что они всегда ищут кого-нибудь, кто окажется их Виа Венето, их вечно воздушным суфле. Следовало бы открыть курсы на степень специалиста по любви. Должны существовать курсы по красоте, любви и сексу. И чтобы любовь была самым главным предметом. Я всегда думал, что надо показывать детям, как заниматься любовью, и объяснить им раз и навсегда, что любовь – ничто. Но этого никто не сделает, потому что любовь и секс – это бизнес."
Философия Энди Уорхола
 
Оба умолкли, вдруг осознав огромность задачи.
Она подумала о том, как малы в этой огромной и величественной вселенной, как ничтожно их знание о ее необъятных тайнах.
- Мы сможем, - настаивал Пантелеймон.- Смотри, сколько мы прошли, правда? Мы сможем.
- Мы будем одни. Йорек Бирнисон больше не поможет нам. И Фардер Корам, и Серафима Пеккала, и Ли Скорсби - никто.
- Значит, сами. Неважно. Мы ведь не одни, как...
Она понимала, что он хотелсказать: как Тони Макариос; как одинокие деймоны в Больвангаре; мы - одно существо; нас двое, и мы одно.
- И у нас есть алетиометр, - сказала она. - Да. Мы пойдем туда и будем искать Пыль, а когда найдем, мы поймем, что надо делать.
Тело Роджера лежало у нее на руках. Она бережно опустила его на снег.
- И мы это сделаем, - сказала она.
Лира повернулась. позади были боль, смерть, страх, впереди - сомнение, опасность и необъятная тайна. Но их было двое.
И Лира со своим деймоном отвернулась от мира, где они родились, подняла глаза к солнцу и взошла на небо.

(с)
Филип Пулман
Северное Сияние
 
- все считают, что управляют всем, тогда как никто не управляет ничем.
- это верно: никто-ничем.
- никто не может прибавить ни черточки, ни точки к тому, что уже написано, но нам нравится жить с этой иллюзией, потому, что она придает нам уверенности(с)
 
Упустили...

Я лгал. А ты говорила только правду. Понятно, у нас не было будущего. Я искал повод. Ты искала способ. Это превратилось в кошмар. Я так и не смог тебя понять, но всегда говорил, что я понимаю. И ты в это верила, и считала, что я причиняю тебе боль намеренно, зная, что я делаю. Ты страдала. Ты говорила, что не понимаешь меня, просила объяснить. А я лгал. И все повторялось. Я не знаю, чего ты хотела, хуже того, я даже не попытался это понять. По этому я дарил тебе дорогие подарки, пытаясь за их ценой спрятать свое незнание, чего бы ты хотела. Ты смеялась и прощала меня, а я не делал выводы. Мы были обречены. Ты говорила правду, мне казалось, что ты хочешь меня обидеть. Я лгал, ты думала я пытаюсь тебе что-то объяснить. И ты ушла. Нас не стало, остались ты и я. Стыдно, но я признаюсь, я почувствовал облегчение. Потом ты говорила мне, что, не смотря ни на что, ты была счастлива. Странно, но я тоже был счастлив. Мы шлем друг другу новогодние открытки, звоним по телефону и считаем себя вполне цивилизованными людьми. Но иногда возникает горькое чувство, что чего-то мы так и не поняли, что-то мы безвозвратно упустили…
(с)
 
"они живут... в обвораживающем и опасном соседстве
с людьми другой породы, заигрывают с ними,
в шутливом тоне заговаривают с ними о своём пороке...
и эту игру им облегчают ослепление или криводушие других,
и длиться оно может долго, вплоть до того дня,
когда поднимется возмущение и укротителей растерзают"
"Содом и Гоморра"
Пруст
 
Человек, притворяясь,забывает,что маска прирастает к коже,а после врастает и в мясо. Исключений нет,какой бы чужеродной и временной маска ни казалась поначалу. Один притворяется слабым и становится слабым.Другой притворяется циником и становится циником.
Ничто не бетонирует душу быстрее лжи.Вода принимает форму сосуда, в котором находится.А если вода замерзает,то сосуд лопается - и вот она, готовая форма. Нужно быть очень осторожным со временным. Оно очень скоро становится постоянным.
Д.Емец
 
"В последний раз я подойду
и уже с тоскливой безнадежностью дерну тебя за косичку,
а ты возьмешь и раскроешься,
треснешь яблочной почкой,
распишешься оранжевой вязью по моим венозным рукам
и
прерывисто,
дробно дыша,
зашепчешь возле моего левого виска о чём-то простом и важном.
Кивая и выставив напротив окна ладонь, я буду рассматривать свои дрожащие пальцы и в какой-то момент подумаю, что совсем устал от НАКАТЫВАЮЩИХ волн и ЯРКИХ лучей,
от ТОНКОСТИ линий ваз и ХРУПКОСТИ бокалов,
устал находить в грязи светлую МУТЬ, а в груди ощущать МАЕТУ.
Я просто устал от своей бессмысленной нежности и любви и тяги к прощению и бичеванию.

Ты всё будешь мне что-то шептать, а я всё также буду смотреть в окно сквозь руку, и в какой-то момент, твоё самое светлое слово, щелкнет по синей пульсации и я, наконец, лопну, как и все
остальные
мыльные пузыри в этом мире…
"(с)

 
Разочаровав Бога и получив колесо технического прогресса от так называемого Дьявола, подстерегающего человека на Земле, люди неумолимо стали впадать в сумасшествие...
В погоне за властью и комфортом люди принялись истреблять друг друга, совершенствуя орудия убийства в процессе технической эволюции, все дальше отодвигая себя от канонов Создателя, теряя Его покровительство и приобретая опеку Того, кто имеет так много имен...
Но иногда Господь вспоминал о нас и посылал на Землю своих посланников вроде Иисуса Христа, которого поспешили распять все те же "милые" люди. Но после битвы войск ангелов темных и светлых сил на Небесах на Земле восстановилась власть Иисуса Христа, оставив о себе вечную славу о добрых деяниях и речах Спасителя, а также о таинственном воскрешении Его.
Христианская вера быстро распространялась по миру, и по сей день она является самой популярной – отчасти из-за светлых идей, отчасти из-за того, что на религии можно было всегда хорошо заработать. С распространением новой веры, быстро взятой на вооружение власть имущими для управления людьми, общество стало постепенно отходить от старых языческих обрядов, связанных с жертвоприношениями духам природы и почитанием огромного количества злых и добрых богов. Христианство полностью перекрыло кислород поклонению тому, что принято называть дьявольской силой, не приняв во внимание, что и Бог отвернулся от большинства из нас. Особенно после того, как светлые идеи Христа были превращены в самые уродливые формы церковно-политической системы.
Месть сил Зла оказалась кровожадной: во времена Средневековья по Планете зашагала инквизиция, которая хуже чумы выкашивала так называемых еретиков, среди которых было немало талантливых и прогрессивных людей, применяющих древние знания (вроде алхимии) в своей научной практике.
Чем быстрее разлеталась благая весть о Мессии, умершем за человечество на кресте ради любви, добра и мира, тем быстрее мировое Зло завоевывало верхушки власти и селилось в сердцах простолюдинов. Идея о рае и равенстве на Земле привела к кровавой бойне, которая еще больше стала напоминать языческий алтарь – только магия здесь, как и старые мировоззренческие каноны о человечестве, была предана духовенством ереси.
Обращенные в христианскую веру феодалы Европы принялись прокладывать дорогу идеям Христа огнем и мечем, организовывая крестовые походы за гробом Господним и прочими религиозными трофеями, помешавшись на власти и желании управлять Миром, а не познать истину ради спасения человечества от его же собственного зла. Весь мир стал жить в состоянии войны ради добра и мира, где Бог вряд ли стал бы слушать человеческие молитвы, заглушаемые криками пыток и лязганьем мечей. Меж тем Бог стал хорошим, а Дьявол плохим. Закрепив эту мысль в головах, люди стали использовать эту догму для оправдания собственных злых поступков: якобы в момент совершения злодеяния они были одержимы злыми демонами. И порой преступнику надо было просто сознаться в этом перед инквизицией, чтобы избежать казни. Или, как это принято у "добропорядочных" христиан, свалить все на женщину, обвинив ее в пособничестве Дьяволу и колдовстве. Думается, именно в эту эпоху под крики "Сожгите ведьму!" на проституцию, да и на женщин в целом, начались основные гонения и обвинения в нечестивости перед Богом – при всех их заслугах, связанных с появлением Христа и всех тех, кто и по сей день коптит воздух.
Пришествие христианской веры на землю, несомненно, принесло свои позитивные плоды, но, с другой стороны, лишь заменило одних положительных и отрицательных героев на других, породив новую систему власти, которая в определенные времена использовала далеко не христианские методы.
Но хочет ли сам Дьявол зла на Земле? Или эта Планета – лишь Его обитель, а человеческая жизнь – эксперимент сил Зла над слабостями людей, постоянно требующих хлеба и зрелищ? Что если кто-то, из кого сделали козла отпущения, – лишь сила справедливости: сила дающая и сила обирающая, выполняющая грязную работу Бога; сила, которая терпит плевки христиан и моралистов в свое козлиное лицо, в котором человечество отобразило Дьявола.
Но со временем люди отвергли и Бога, и Дьявола... И остался человек наедине со своими порочными желаниями, а страницы мудрых древних книг разлетелись по миру, и истина стала доступна лишь избранным, умеющим отделять зерна от плевел и агнцев от козлищ.(c)
 
Мне Очень Понравилось)

С обратной стороны твоих глаз.

А мне так хочется читать мои стихи. «со стороны». Случайно наткнуться на них в ящике чужого стола, в папке с файлами не моей памяти. И чтобы все это было – чужое. Не мое. Незнакомое.
А мне так хочется читать мои ночи, словно они совсем далекие. Кем-то написанные в чужом дневнике, по строчкам размытые совсем не моими слезами. Совсем не о нем. Чтобы каждая строчка – новая жизнь. Не моя. Чтобы эти «фонарные солнца» светили в другие, не личные окна. Смотреть бы на них не моими глазами.
А мне так хочется читать мои глаза. Не моими. Чтобы угадать их настоящий цвет. Определить, что они - зеленые. А пока иногда серые. С синевой. Когда-нибудь они станут совсем чужими. И я перестану помнить все смерти, что они видели.
А мне так хочется читать мои потери. Как случайные, мимо меня. Пусть они будут почти. Ближе, чем совсем чужие…но все-таки не мои. Мне вовсе не нужно близких потерь… потерь самых близких. Зачем вообще эти потери?
А мне так хочется читать мои вопросы. Не понимать почему они. Думать, что «просто так». Случайно читать их между чужих строк, некогда бывших моими стихами. Не знать, что вопросы от книг, от мыслей, от снов.
А мне так хочется читать мои сны. Будто они – чужие. Знаешь, так проще их разгадать, понять…забыть. В не моих снах, кажется, гораздо меньше смысла. Если бы он снился всегда не мне, другим. Я бы не помнила этих снов – совсем не любовь.
А мне так хочется читать мою любовь. Чтобы перестать в нее верить. Как другие не верят. Читать шоколадными глазами из уже не моих снов. Не знать всех мыслей. Только от них она – любовь. Помнить только слова, что о нем со временем стали реже. Чтобы не отобрали.
А мне так хочется читать мои мысли. Нет, не читать - угадывать. И ошибаться.
Будто они – чужие. Знать только те из них, что я могу произнести вслух. А остальные – угадывать. И ошибаться.
И знаешь, я научусь. Когда придется отдать – все ночи, мысли, все стихи, каждую из потерь, сны, вопросы, вопросы из снов и мои глаза..., и мою любовь. Все это в раз превратиться в чужое – не мое. И тогда я смогу посмотреть на себя «со стороны». С обратной стороны. Твоих глаз.

Марлен Д. С.
 
Любовь долготерпима и милосердна. Любовь не завидует. Любовь не превозносит. Не гордится. Любовь не робщет. Не мыслит зла. Она не ищет выгоды, и не бесчинствует. Любовь не радуется неправде, но сорадуется истине, и ведёт к свету. Любовь всё покрыват и всегда, в любом проявлении, благословенна...(с)
 
всякий,кому посчасливиться наблюдать за дождем с балкона,видит,как по улицам округло плывут разноцветные зонтики.Москвичи достают их всегда мгновенно,как самураи свои клинки. Это предусмотряшки из рода зонтичных,обожающие предугадывать неприятности прежде их возникновения и наслаждаться собственной предусмотрительностью.
Кроме рода зонтичных,существует и род беззонтичных. Эти делятся на неудачников, которые стонут,что без всякой надобности проносили с с собой зонт всю неделю и не взяли его именно сегодня, на принципиальных лоботрясов , которые не носят зонтика вообще никогда,надеясь на трех братьев гопников Авося, Небося и Так Сойдета и на неисправимых романтиков..... (с)
Д. Емец
 
Назад
Верх Низ