Карпин: "Игра "Спартака" при Черчесове была для нас неприемлема"
Валерий Карпин в развернутом интервью еженедельнику "Футбол" рассказал о своем отношении к перестройке команды по ходу сезона.
- Может быть, отставка Черчесова помешала выступить "Спартаку" более успешно? Стоило дождаться зимы и только тогда предпринимать резкие шаги?
- Нам нужно было строить новую команду, новое видение. И все остальное. А с Лаудрупом можно было сказать: Давайте будем играть так, как играли при Черчесове. Встанем все сзади, будем отбиваться и, может быть, наберем больше очков. Возможно, мы в таком случае остались бы на четвертом-пятом месте. Однако с точки зрения видения команды на следующий год, которая закладывалась в конце этого сезона, мы создавали новую концепцию игры "Спартака". Другое дело, подходят ли эти игроки под эту концепцию. И вот как раз это все и увидели: подходят ли они или не подходят. Можно было встать в своей штрафной площади девять человек и отбиваться, как было до этого. Если для "Спартака" это приемлемо… Я считаю – неприемлемо. Вот так.
- С момента отставки Черчесова с поста главного тренера "Спартака" и до назначения Микаэля Лаудрупа на эту должность прошло достаточно много времени. Возможно, был потерян какой-то темп, что в итоге повлияло на турнирное движение команды?
- А возможно, нет. Много времени не прошло, месяц примерно только. Нормальное явление во всем мире. Быстро – не быстро, другой вопрос. Черчесова нужно было увольнять. То, что в команде было при нем, ни в какие рамки не лезло. Как бы было, если бы да кабы… Если бы у бабушки были… Ну вы знаете… Она была бы дедушкой. Так что это сослагательное наклонение к футболу неприемлемо.
- Просто это говорит о том, что у вас, когда принималось решение об уходе Черчесова, не было реальной кандидатуры ему на смену.
- Конкретные были кандидатуры. Так же, как и сейчас, у нас есть конкретные кандидатуры футболистов для "Спартака", но только неизвестно: поедут они или не поедут, за сколько и когда. Нормальное явление.
- Вы после этого с Черчесовым общались?
- После чего?
- Отставки.
- На следующий день, через два дня.
- А через какое-то время?
- Не общался.
- Просто интересно, остались у вас какие-то отношения? И были ли они вообще?
- Ну как были... Здравствуй, привет. Когда увидимся. Как таковых их не было никогда. Играли вместе, знакомы были. Но не созванивались каждую неделю.
- Как команда проявила себя в этот непростой момент: удивил ли вас кто-то приятно из игроков или, наоборот, разочаровал?
- Было все, естественно. Приятные удивления? Тоже были. Но меньше было приятных удивлений. Больше было неприятных.
- Это касается человеческих качеств футболистов или игровых?
- И игровых, и человеческих. Не буду говорить, о ком идет речь.
- Со стороны показалось, что перед Микаэлем Лаудрупом не стояло турнирных задач, он, скорее, знакомился с командой и изучал возможности футболистов.
- В самом начале я вам уже ответил на этот вопрос. Еще раз говорю: если ставить только турнирную задачу, пытаться выигрывать неизвестно за счет чего, отбиваться и на контратаке забить гол, можно было бы дотянуть до зоны УЕФА. С точки зрения понимания, кто есть кто в команде, кто собой что представляет для футбола, который хочет проповедовать Лаудруп, всем игрокам был дан шанс. И теперь будут приниматься решения.
- Показалось, Лаудруп не позиционирует себя как жесткий тренер. Вы с ним общаетесь больше и можете судить, так ли это на самом деле. Нам же кажется, он работает с футболистами на грани мягкости.
- Он не на грани мягкости. Это просто представления у нас в России такие. Грань мягкости и грань профессионализма - это разные вещи. За границей нормальное явление, если тренер не кричит, не угрожает. У нас, я вижу по игрокам, раз тренер улыбается и здоровается, они думают, значит, все хорошо и прекрасно. А это не так, естественно.
- Но это недостаток для тренера российской команды?
- Мы говорим о российской команде или о команде европейского уровня? На уровне России, может, надо орать и стучать, как Стас делал. Ходили все зашуганные, улыбнуться никто не мог. Разве это нормально? Для кого-то - может быть. Для меня это ненормально, так же, как для Лаудрупа и для всех остальных. И для тех же футболистов, которые просили убрать тренера. Просили - возьмите в кавычки. Они не просили, но это было понятно по тому, какие они были зашуганные. А вот тот же Хиддинк, к примеру, был хороший, улыбался и с ними разговаривал. Отсюда и результат.
- Самый дорогой игрок чемпионата России - сейчас Данни. "Зенит" заплатил за него "Динамо" 30 миллионов евро. "Спартак" может столько заплатить за футболиста в ближайшее время?
- Нет. Теоретически даже. Не стоит для меня этот игрок таких денег. Для кого-то этот телефон (показывает свой дорогой аппарат и стучит им по столу - Прим. авт.) стоит десять рублей, а для кого-то за десять рублей он дорогой. Это зависит от того, сколько осталось денег и вообще нужен ли игрок за такие деньги. Может, лучше пятерых купить за 30 миллионов, по 6 миллионов за каждого, чем одного. Когда нет команды-оправы, туда засовывать жемчужину бесполезно. Эта жемчужина ничего толком не сделает. А если оправа есть, то добавишь туда жемчужину, и команда заблистает еще ярче.
- У Рауля в "Реале" в контракте записано, что он всегда будет получать на один евро больше, чем самый высокооплачиваемый игрок мадридского клуба. В "Спартаке" есть такие люди?
- Нет.
- Будут?
- В данный момент вряд ли.
- "Спартаку" сейчас очень мешает лимит на легионеров?
- Не только нам мешает. Вообще неправильно это - лимит на легионеров. Тем более в данной ситуации в России.
- Почему?
- Лимит? То, что создается искусственно, вообще неправильно. Пусть в каждой команде будут три хороших российских футболиста, чем восемь, но среднего уровня. Не вижу, для чего нужны ограничения на иностранцев.
- Но смотрите, что получается: три года назад клубы РФПЛ приняли положение о лимите на легионеров. Фактически закон приняли. Какие-то команды, руководствуясь этим законом, стали предпринимать меры, чтобы в 2009 году у них не было проблем с перебором иностранцев. Покупали дороже россиян, заключали с ними долгосрочные контракты, шли на лишние траты. И тут вдруг появляетесь вы и говорите: надо лимит отменять!
- Да не говорю я, что надо отменить лимит. Я говорю, что он разумным должен быть. Я говорю, что мы искусственно сужаем рынок и искусственно поднимаем цены на российских игроков. У нас сейчас как: ударил человек по мячу - стоит 10 рублей, ударил второй - уже 20. Еще два раза попал по мячу - счет идет уже на тысячи, а пятый раз промахнулся, все равно стоит уже миллион. И цена на игрока - не пропорционально его прогрессу, а только лишь благодаря ужесточению лимита.
- Но если лимита не будет, тогда может так оказаться, что в "Спартаке" не будет ни одного россиянина.
- В "Сельте" у нас в основном составе играл один испанец - Мичел Сальгадо. И что?
- Состав "Спартака" же не может быть иностранным.
- А "Арсенал" может? Или "Сельта"? А "Спартак" не может. Почему? Давайте посмотрим на Запад.
- Если станет известно, что лимит на легионеров через три года отменят, клубы разве будут вкладывать в детские школы такие же средства, как и сейчас?
- Если я вкладываю деньги в школу, и у меня появляются хорошие футболисты, бесплатные, не надо за ними никуда ехать, то ставка будет делаться на этих футболистов. Чтобы не тратить деньги. Если школа не дает игроков, то приходится их искать на стороне.
- Но если ваша школа не дает футболистов уровня "Спартака", а дает уровня "Амкара", то клуб может на этом зарабатывать.
- "Спартаку" надо зарабатывать деньги, или нам надо выигрывать?
- А вам не надо зарабатывать?
- Нам надо выигрывать и на этом зарабатывать. Нам нужен результат. Давайте откроем детскую школу. Будем воспитывать футболистов российских и их продавать. Распродажа юных талантов. Если у "Спартака" такая задача - тогда да. У нас такой задачи нет. Наша задача - растить игроков для основного состава, которые могут приносить победы. А продать в "Амкар", как вы говорите, у нас задачи нет.
- То есть вы на посту гендиректора "Спартака" видите главной задачей именно достижение спортивного результата, а не сбалансированное экономическое состояние клуба?
- Естественно. Футбольный клуб должен жить и работать на результат.
