Роман Волобуев [
Link hidden, please Sign in or Sing up
Анафема глупости, сатирическое шапито с суперзвездами
Вашингтонский церэушный аналитик Осборн Кокс (Джон Малкович), уволенный за пьянство и скверный нрав, отказался от пенсионерской должности в Госдепе и решил назло всем написать разоблачительные мемуары. Жена Осборна Кэти (Тильда Суинтон), давно изменявшая ему с бородатым кабинетным шпионом Гарри (Джордж Клуни), именно в этот момент решилась на развод и наняла адвоката. Гарри, женатый на популярной детской писательнице, кроме Кэти спал еще с половиной американской административной столицы, включая непривлекательную Линду (Фрэнсис МакДорманд). Линда знала, что непривлекательна, мечтала о трех пластических операциях и работала в фитнес-центре вместе с подвижным метросексуалом Чедом (Брэд Питт) и влюбленным в нее немолодым Тедом (Ричард Дженкинс). В фитнес ходила качаться толстая секретарша юриста жены Осборна Кокса — она и обронила в женской раздевалке диск с мемуарами, который Кэти украла у мужа, думая что там номера его банковских счетов. Все это могло как-то разрулиться, не будь перечисленные люди (исключая разве самого Осборна Кокса) так апокалиптически, триумфально глупы. Маячащий в каждом втором кадре символ американской государственности — обелиск Джорджа Вашингтона, а также выразительный портрет Путина в российском посольстве, куда приводит героев судьба, изящно встраивают частные проявления идиотии в общемировой политический контекст.
Коэны — как старые друзья семьи, пару лет назад вдруг не вернувшие крупную сумму: обида за их неудачную попытку переквалифицироваться в массовики-затейники с «Невыносимой жестокостью» и «Играми джентльменов», заставляет ждать он них подвоха в любую минуту. Те, кому казалось, что широко разрекламированное возвращение к авторским истокам в прошлогоднем «Старикам тут не место» — лишь отвлекающий маневр перед очередным прыжком в коммерческое болото, в новом фильме получат массу доказательств своей правоты — так по крайней мере может показаться.
С одной стороны все так: «Сжечь» — очевидная попытка по-скорому монетизировать оскаровский триумф «Стариков». Это быстро снятая и, видимо, еще быстрее написанная, предельно популистская комедия, где хохм (слово «шутки» слишком интеллигентно) втрое больше санитарной нормы, а голливудские звезды из первой десятки два часа ведут себя так, как взрослые люди не вели себя на экране со времен «Операции «Ы». Мелированный Брэд Питт скачет козлом, Клуни делает лицо как у бородатой лягушки, нечасто снимающаяся оскаровская лауреатка МакДорманд вообще изображает какого-то обезумевшего пожилого грызуна. Здесь через край фирменного коэновского цинизма, но нет и следа их былого чувства меры и стиля. Тем с большим недоумением приходится признать: этот бессовестный аншлаг-аншлаг не только блестяще продолжает идейную линию, начатую братьями в мизантропических «Стариках», но и чисто стилистически это произведение куда более цельное, чем прошлогодний лауреат четырех «Оскаров».
Коэнов всегда интересовала фигура идиота, в их вселенной идиот — это одновременно причина всех бед и соль земли. Тупая влюбленная из «Просто крови», великий нехочуха Лебовски и просвещенный болван Улисс в «О, где же ты, брат?» — все они находились под покровительством высших сил, братья всегда в решающий момент отводили от них беду, даже если для этого требовалось устроить природный катаклизм. Год назад в «Стариках» случилось невозможное: небесам надоело приглядывать за идиотом, и тот погиб, страшно и глупо. В «Сжечь» идиотия и вовсе показана как бич божий. Это толком понимаешь лишь к концу фильма, но самый отталкивающий фигурант этой сказки — задерганный, орущий благим матом персонаж Малковича — и есть не только единственный положительный, но и единственный сколько-то одушевленный герой, как мороком, окруженный со всех сторон приплясывающими, причмокивающими подобиями с односложным именами. Его крик «Идиоты, я боролся с вами всю свою сраную жизнь!» — разом превращает шутку в быль, а сверхдурацкую комедию в манифест отчаявшегося разума. Эффект цементирует без преувеличения грандиозный постскриптум, в котором два гения эпизода, Дэвид Раше и Джей Кей Симмонс, пытаются подытожить основную мысль только что закончившегося фильма. Коэны, явно чувствуя, что старые формы не адекватны новым реалиям, последнее время много экспериментируют с композицией (например, вынося ключевые события вроде смерти героев за кадр); видимо, поэтому главная мысль данного произведения сообщается нам в эпилоге.
